И еще один "лирический" кусочек, которым хочется поделиться. О смысле.
Смысл переживается людьми в двух измерениях: смысл в моей жизни и смысл моей жизни. В обоих случаях это означает связь, только немного разную. В первом - это связь между нашими потребностями и тем, что мы делаем. Жизнь ощущается целостной, если энергия свободно - ну, или хотя бы относительно свободно, но всё же - течет от возникновения и обнаружения в себе потребности к её удовлетворению. Тогда нет этого разрыва, когда ты делаешь что-то, и совершенно не понимаешь - а зачем это мне, это же бессмысленная работа, от которой мне и моим близким ни горячо, ни холодно. Всё на своих местах, кладовки полны, дети смеются во дворе, и самое время набить трубку и закурить табачок на скамеечке у круглой зеленой двери погожим летним утром. Чудесно.
Во втором случае это связь нашей индивидуальной жизни с чем-то, что явно больше и длительнее во времени, чем она. Это выход за пределы исключительно собственного маленького мира, из своей уютной хоббичьей норки (а я очень хорошо отношусь к этим норкам!) - в большой и огромный мир, который был задолго до нас и продолжится после, не особо-то и заметив наше пребывание в нем. Так вот, один из высших смыслов, которые находят люди в своем существовании - это пройтись по миру так, чтобы он заметил-таки. Не весь, конечно - нужно быть уж слишком грандиозным по своим притязаниям человеком, чтобы на это претендовать. Но какая-то часть. Есть такой популярный в “духовных” кругах вопрос “кто заплачет, когда ты умрешь?” Понятно, что он о том, какой след мы оставляем в мире. У скольких людей и каким образом отозвалось наше существование, какую память мы оставили о себе и отразилась ли наша жизнь хоть как-то на Земле. Для этого не нужно и даже вредно ставить себе именно такую цель - “чтоб побольше людей заметило меня”. Конечно, кто-то так и пытается “наследить” - орать во Вселенную своими действиями, чтобы она уж точно-то запомнила его. Только, к сожалению, “орать” проще всего разрушением, чем творением. А ведь именно творение, как и переживание счастья - частый “побочный эффект” того, что мы просто занимаемся чем-то важным для нас и при этом выходящим за рамки обыденного существования. И тогда мы будем замечены через то, как влияет сделанное нами на других людей и на мир в целом. Тоже как “побочный эффект”.
Я знаю многих таких людей. Никто из них не являлся или не является примером идеального человека. У кого-то крайне неуживчивый, грубый характер - с ним тяжело, но он влюблен в природу и делает очень многое для того, чтобы сохранить дикий мир и чтобы он, этот мир, продолжался и дальше, тысячелетие за тысячелетием. Кто-то просто может раздражать своей категоричностью, но эта категоричность - опора ей в ее отстаивании прав людей. А кто-то напротив, настолько мягок и добр, что личные границы размываются, чем другие и пользуются. Но обратная сторона этого - спасение жизней людей. Человек может быть циничен до мозга костей, но где-то самой глубине души у него вызывает отклик космос - и он, пусть и с трудом признавая эту потребность, хочет поделиться им с другими людьми, и покупает телескоп, вывозя желающих за пределы города - и через это, кстати, смягчается. Хоть всех людей на планете перебери - жизнь, исполненная смысла и значения, никогда не является производной от “совершенная личность”.
Впрочем, оставлять следы совсем не обязательно. Выход за пределы своей личности и соприкосновение с чем-то большим, всегда вызывает у меня переживание, которое я называю “трепетом”. Оно так и ощущается - как будто что-то в моем теле вибрирует, трепещет перед непостижимостью и грандиозностью мироздания. Мой трепет вызывает прошлое - во всех его ипостасях, от недавней истории, у которой уже не осталось ни одного живого свидетеля, до начала Земли и Вселенной. А еще это Вселенная, какой бы она безмолвной и страшной не казалась - а она такой тоже кажется. И после рассматривания звездного неба я с удовольствием возвращаюсь к третьей моей “трепетной” теме - дикая природа. Родители передали мне любовь к походам и походной жизни, но она для меня в первую очередь - производное от любви к природе, начиная с берегов океана (не зря же я родился на Сахалине, а значительная часть моего “летнего” детства прошла на берегах Японского моря) и заканчивая горами. Я не люблю залезать на высокие горы - для меня этот вызов слишком большой, люблю на них смотреть или взбираться на относительно невысокие дальневосточные сопки, чтобы видеть эти уходящие за горизонт горы, поросшие тайгой. Ну и четвертый мой “трепет” - люди, когда они показываются из-за своих защит, приоткрывая себя - во всем живом, теплом несовершенстве, с эмоциями и чувствами сопричастности друг другу и жизни, которая бушует вокруг. В конце концов, все мы рождены в этом мире и являемся частью его, и всё в нас стремится к обретению единства с ним, растворении в этом непостижимом Космосе, не теряя при этом себя как уникальную его частичку.